Неточные совпадения
Он видел, что «общественное движение» возрастает; люди как будто
готовились к парадному смотру, ждали, что скоро чей-то зычный голос позовет их на Красную площадь
к монументу бронзовых героев Минина, Пожарского, позовет и с Лобного места грозно спросит всех о символе веры. Все горячее спорили, все чаще ставился
вопрос...
Самоотверженно ждал я появления хозяйки,
приготовляясь к скучным
вопросам,
к глухоте,
к кашлю,
к обвинениям нового поколения, а может, и
к моральным поучениям.
В особенности помещиков волновал
вопрос о дворовых людях,
к которому, в течение предшествовавших трех лет, никто не
приготовился.
— Вот нам уже под тридцать, — сказал я, — живем мы шесть лет вне школьных стен, а случалось ли тебе когда-нибудь задаться
вопросом: что дали тебе эти годы? сделал ли ты какое-нибудь дело? наконец,
приготовился ли
к чему-нибудь? Вообще можешь ли ты дать себе отчет в проведенном времени?
К этому
вопросу Евпраксеюшка, по-видимому, не
приготовилась. Она уставилась в Иудушку глазами и молчала, словно размышляя, чего ей, в самом деле, надобно?
Церковные учители признают нагорную проповедь с заповедью о непротивлении злу насилием божественным откровением и потому, если они уже раз нашли нужным писать о моей книге, то, казалось бы, им необходимо было прежде всего ответить на этот главный пункт обвинения и прямо высказать, признают или не признают они обязательным для христианина учение нагорной проповеди и заповедь о непротивлении злу насилием, и отвечать не так, как это обыкновенно делается, т. е. сказать, что хотя, с одной стороны, нельзя собственно отрицать, но, с другой стороны, опять-таки нельзя утверждать, тем более, что и т. д., а ответить так же, как поставлен
вопрос в моей книге: действительно ли Христос требовал от своих учеников исполнения того, чему он учил в нагорной проповеди, и потому может или не может христианин, оставаясь христианином, идти в суд, участвуя в нем, осуждая людей или ища в нем защиты силой, может или не может христианин, оставаясь христианином, участвовать в управлении, употребляя насилие против своих ближних и самый главный, всем предстоящий теперь с общей воинской повинностью,
вопрос — может или не может христианин, оставаясь христианином, противно прямому указанию Христа обещаться в будущих поступках, прямо противных учению, и, участвуя в военной службе,
готовиться к убийству людей или совершать их?
Все они сделали то, что сделали, и
готовятся делать то, что предстоит им, только потому, что представляются себе и другим не тем, что они суть в действительности, — людьми, перед которыми стоит
вопрос: участвовать или не участвовать в дурном, осуждаемом их совестью деле, а представляются себе и другим различными условными лицами: кто — царем-помазанником, особенным существом, призванным
к попечению о благе 100 миллионов людей, кто — представителем дворянства, кто — священником, получившим особенную благодать своим посвящением, кто — солдатом, обязанным присягой без рассуждения исполнять всё, что ему прикажут.
В пятницу с утра был возле матери. Странно было то, что Елена Петровна, словно безумная или околдованная, ничего не подозревала и радовалась любви сына с такой полнотой и безмятежностью, как будто и всю жизнь он ни на шаг не отходил от нее. И даже то бросавшееся в глаза явление, что Линочка сидит в своей комнате и
готовится к экзамену, а Саша ничего не делает, не остановило ее внимания. Уж даже и Линочка начала что-то подозревать и раза два ловила Сашу с тревожным
вопросом...
Он не
приготовился к этому
вопросу и немного замялся, отвечая, что ничего.
В то самое время, как «Морской сборник» поднял
вопрос о воспитании и Пирогов произнес великие слова: «Нужно воспитать человека!», — в то время, как университеты настежь распахнули двери свои для жаждущих истины, в то время, как умственное движение в литературе, преследуя титаническую работу человеческой мысли в Европе, содействовало развитию здравых понятий и разрешению общественных
вопросов: — в это самое время сеть железных дорог
готовилась уже покрыть Россию во всех направлениях и начать новую эру в истории ее путей сообщения; свободная торговля получила могущественное развитие с понижением тарифа; потянулась
к нам вереница купеческих кораблей и обозов; встрепенулись и зашумели наши фабрики; пришли в обращение капиталы; тучные нивы и благословенная почва нашей родины нашли лучший сбыт своим богатым произведениям.
Адъютант, «…потому что требования эти преступные и злые. От меня требуют, чтобы я поступил в войско и обучался и
готовился к убийству, а это мне запрещено и Ветхим и Новым заветом, и, главное, моей совестью. На третий
вопрос…»
Но она уже
приготовилась к этому
вопросу. Она так много передумала за эту ночь, что пришла
к единственному разумному и холодному решению: надо жить, как все, надо подчиняться обстоятельствам, надо даже лгать, если нельзя говорить правду.
На
вопросы, не пора ли в путь, они отрицательно качали головами. Я уже хотел было
готовиться ко второй ночевке, как вдруг оба ороча сорвались с места и побежали
к лодкам. Они велели стрелкам спускать их на воду и торопили скорее садиться. Такой переход от мысли
к делу весьма обычен у орочей: то они откладывают работу на неопределенный срок, то начинают беспричинно торопиться.
О том седом кавказском капитане, который в известном рассказе графа Льва Толстого,
готовясь к смертному бою, ломал голову над решением
вопроса, возможна ли ревность без любви?
Он совсем не
приготовился к такому внезапному
вопросу.
Подозрительный Степан, однако, не удовольствовался этим обещанием своего барчука, а по пятам проводил его до дверей гостиной,
готовясь схватить его в охапку при малейшем поползновении
к бегству. Молодой Суворов поборол, однако, свою робость и довольно храбро предстал перед гостями, раскланялся и даже отвечал умно и толково на заданные ему некоторыми из них
вопросы.
Дневник! Я расскажу тебе на ухо то, что меня мучает: я б-о-ю-с-ь своей аудитории. Перед тем как идти
к ребятам, что-то жалобно сосет в груди. Я неплохо
готовлюсь к занятиям, днями и вечерами просиживаю в читальне Московского комитета, так что это не боязнь сорваться, не ответить на
вопросы, а другое. Но что? Просто как-то неудобно: вот я, интеллигентка, поварилась в комсомоле, начиталась книг и иду учить рабочих ребят. Пробуждать в них классовое сознание. Правильно ли это?